Формат: на площадке Шанинки и онлайн
Язык: русский, английский
Организаторы: Михаил Федорченко (выпускник ЕУСПб, независимый исследователь), Мария Максимова (выпускница ЕУСПб, независимый исследователь)

Современный «поворот к вещам» в философии и антропологии это не просто интеллектуальная бравада, свойственная новым материалистам и их союзникам. В эпоху, когда мышление о Земле просачивается в политическое воображение, а разум разумных машин ставит под вопрос «одушевлённость» человеческого творчества, пересмотр отношений жизни и материи, человеческого и нечеловеческого, биологического и машинного выводит на поверхность материальную агентность не-только-человеческих вещей: вирусов, территорий, ИИ, Земли, атомов. Словом, вещей, выпадающих из стройных рядов гуманистической мысли.

Материя, понятая за рамками витализма и механицизма, отращивает маленькие ножки, берет в свои щупальца питательную котомку и отправляется в приключение: от Декарта, который пытался доказать, что животные — это не что иное, как очень сложные машины и Бергсона, фетишизировавшего витальность материи, до Джейн Беннетт, разотождествляющей материальность с фигурой субстанции в рамках аффектов пульсирующей материи и Юка Хуэя, который вооружаясь симондоновским прочтением общих форм взаимосвязи материи, показывает, что органицистское прочтение кибернетики является редукционистским, сводящим всепроникающий характер живой материи в детерминирующие завихрения обратной связи, дуальности которых необходимо преодолеть.

В книге «Пульсирующая материя» Джейн Беннетт (2018) ставит перед собой цель вывести на свет то, что обычно остается в тени: материальную агентность или действенность нечеловеческих или не-только-человеческих вещей. Беннетт стремится разработать теорию витальности, которая присуща материальности как таковой, разотождествить материальность с фигурой субстанции, будь то пассивной, механической или божественной. Основные идеи Беннетт во многом коррелируют с идеей Делеза и Гваттари, заключающейся в том, что материя представляет собой поток в непрерывной вариации. В «Тысяче Плато» они утверждают, что нужно подчиниться потоку материи, вместо того, чтобы навязывать ей какую-либо форму. Материя, пребывающая в движении, в потоке — это то, за чем можно лишь следовать. Следовать за потоком — значит странствовать, подобно тому, как металлург «вновь расплавляет и вновь использует материю, которой она придает форму-слиток» (Делез, Гваттари, 2010, с. 146–153).

Однако номадирующая материя, являющаяся, как пишет Беннетт (2018), «акробатикой непрерывных изменений с нечеткими границами» (с. 9), не является чем-то воедино слитым. Позиция Беннетт кажется близкой к позиции Нэнси Туаны, которая вводит концепт «вязкой пористости» (viscous porosity). По версии Туаны интеракция между различными материальностями происходит за счет становления и взаимодействия феноменов. Вязкость — это состояние между текучестью и твердостью, что подразумевает некоторое сопротивление изменению формы, сохраняя, несмотря на видоизменяемость, противоречия (Tuana, 2008). В данном случае ставка делается на текстуру, которая, в отличие от текучести, не смешивается полностью с проникающими в нее феноменами и находится в пограничном положении между слиянием и сохранением своей формы.

И Беннетт, и Туана стремятся рассеять онтологически бинарные оппозиции между природным и человеческим, органическим и неорганическим, а также живым и неживым. Но сохраняется, как говорит, Беннетт (2018), верность делезианскому постулату: «...онтологически единые, формально разные» (с. 11). То есть акцент делается, прежде всего, на промежуточное состояние взаимопроникновения, где при ближайшем рассмотрением становится проблематично провести четкую границы между природным и рукотворным, природным и техническим в рамках материальности руинированного здания. В ситуации руин и заброшенных зданий нам становится сложно увидеть упомянутую дихотомию, поскольку раз-упорядоченная материальность руинированного здания позволяет соприкоснуть де-структурированную материю здания с материей природы и ее множественными пространственными ландшафтами. Однако это не значит, что между разными феноменами и объектами нет никакого различия ввиду их гибридного состояния. Материальный статус территорий, руин и метастабильных состояний является преходящим. Происходит превращение в нечто другое, что не поддается четкой идентификации. Образовываются странные смеси и гибриды. Как говорит Карен Барад (2018), «материя – ни нечто устойчивое, ни нечто данное, ни просто конечный результат различных процессов. Материя агентивна и не является закрепленной сущностью или свойством вещей» (с. 53).

В качестве основной рамки для конференции участникам и участницам предлагается обратиться к трансдисциплинарным исследованиям материи и материальности, формирующимся на стыке социальных, гуманитарных и естественных наук, чтобы проблематизировать отношения между живым и неживым, актуализировать сходство (или различие) между этими категориями, его философскими, ксено- и антропологическими регистрами: жизнью как таковой, территориями, средами, теологическими концептами существования. Мы предлагаем взглянуть на витальные, технические, новоматериалистические, политические аспекты живого и неживого как на условия кодирования и декодирования сущего, на то, какие новые типы связей с нечеловеческими акторами возможно обнаружить из единого или многого, в противоположность той перспективе, которая воспроизводит жизнь и не-жизнь как объект бинарной эксплуатации, угнетения живого неживым, сакрализации иерархий и контроля над жизнью.

За секцией можно следить в нашем Telegram-канале!